Однако до сих пор резкого роста объема и ассортимента качественных российских продуктов на прилавках не заметно, зато цены подскочили не только на импорт, но и на местное продовольствие.
Как реализуются программы импортозамещения в АПК, сумеют ли уральские производители заполнить опустевшую нишу, об этом наш разговор с руководителем сектора развития агропродовольственных систем и маркетинговых исследований Института экономики УрО РАН доктором экономических наук Валентиной Негановой.
Вы сделали оценку потенциала импортозамещения в сфере АПК и продовольствия всех федеральных округов и субъектов страны. Как на фоне других выглядит УрФО?
Валентина Неганова: Весьма неплохо: он стабильно занимает второе-третье места. Заметьте, это не сельскохозяйственный регион! То есть ресурсы у нас есть, потенциал импортозамещения приличный — по сырью, землям, технике, технологиям переработки, профильному образованию, сфере реализации.
Из регионов, входящих в УрФО, лучшая — Курганская область. Обратите внимание: в 2010 году она была на 37 месте среди субъектов РФ: обладая значительными ресурсами, область не имела возможности их использовать. А вот сейчас она вышла на первое место в стране. Почему? Потому что в Зауралье начали реализовывать свой потенциал, строить современные сельхозпредприятия.
У Свердловской области положение относительно стабильное: с 17-го она поднялась на 9 место, и это для промышленного региона очень неплохо. Челябинская область занимает восьмое место. У Тюменской показатели ниже, но лишь потому, что ее ресурсы оценивали вместе с северными автономиями. У южной части региона аграрный потенциал, конечно, несопоставимо выше.
Насколько сегодня уральские регионы обеспечивают потребности населения в основных продуктах питания?
Валентина Неганова: Задача самообеспечения продовольствием ставится и в концепции продовольственной безопасности страны, и на уровне субъектов РФ. Однако, мне кажется, не совсем правильно говорить о самообеспеченности именно регионов. Потому что Курганская область может не только себя, но и весь УрФО снабжать зерном. Челябинская — мясом птицы, Свердловская — молоком. Нужно стремиться не столько к самообеспеченности, сколько к межрегиональной интеграции. Да, похожую продукцию производят и в соседних регионах. Но есть точки роста, уже сложившиеся компетенции. Нельзя не учитывать преимущества территориально-отраслевого разделения труда, процессы интеграции уже идут.
И все же 2015 год надежд не оправдал — не стал прорывным в плане роста объемов производства сельхозпродукции. Почему?
Валентина Неганова: Не стал. Просто потому, что за два-три года совершить прорыв очень сложно. Но знаете, что радует? Когда в целом по России и в нашем регионе объемы производства упали, снизились доходы населения, оборот розничной торговли, в АПК производство выросло, хотя макрофакторы тому не способствуют. В столь непростой экономической ситуации о прорыве говорить сложно. Но он будет. Импортозамещение — процесс длительный. Я бы поделила его на три этапа. Мы пока лишь на первом, на котором необходимо создать базу.
Зато повышение цен, в том числе на товары местного производства, не заставило себя ждать.
Валентина Неганова: Скачки цен — это вполне естественно: на рынке не стало многих видов продукции. А спрос есть. И когда наши товаропроизводители приходят на освободившееся место, они же почти монополисты, есть возможность диктовать условия. Но спрос постепенно «регулирует» ситуацию. Посмотрите сами: например, цены на сыры сначала подскочили до 400 рублей и выше, а теперь уже есть и за 200. При этом, конечно, возникает проблема качества. Но это другой большой вопрос. Главная цель первого этапа — чтобы полки пустыми не остались. Они не остались, и это хорошо.
А вот на втором этапе, когда будут заполнены прилавки, наш товаропроизводитель подтянется под спрос, под требования потребителя и по цене, и по ассортименту, и по качеству. На третьем этапе мы уже сможем позволить себе экспортировать сельхозпродукцию, помимо подсолнечного масла и зерна. И потенциал для этого у нас есть.
У нас во главу угла поставлено производство, и это правильно. Но главным на продовольственном рынке должен быть потребитель.
Но то, что происходит сейчас — для первого этапа совершенно нормальный процесс. Желательно, конечно, чтобы он проходил не так остро. У меня в прошлом году в Кургане защитился докторант Алексей Дудник из Курганской госсельхозакадемии — он сегодняшнюю ситуацию прогнозировал задолго до санкций и предлагал еще тогда ограничить объемы импорта сельхозпродукции и продовольствия. Да, первоначально взлетят цены. Да, сначала пойдет не совсем качественная продукция, может несколько обостриться социально-экономическая ситуация. Но мы аккумулируем финансы, направим их на развитие, на реализацию инвестпроектов в АПК. И он просчитал, на какой уровень мы в результате выйдем к 2019−2020 годам.
Когда в России объявили генеральную линию на импортозамещение, пошли парадные репортажи о том, что мы начнем и пармезан, и хамон и тому подобные деликатесы делать сами.
Валентина Неганова: Самое интересное, что и правда начали! Но для того, чтобы приготовить хороший сыр, нужно хорошее молоко. Чтобы получилось хорошее молоко, нужны соответствующие корма и породы скота. Например, в Ирбите закупили технику и технологии в Италии. А корма-то наши и молоко соответствующее. И получилось то, что получилось. Недаром за границей в разных регионах пармезан тоже разный: в зависимости от количества солнечных дней, высоты лугов над уровнем моря и т. д. То же самое и по мясу. То, что начали выпускать наши предприятия, это не стопроцентная замена импорта, ее просто не может быть, а совершенно другой продукт.
И все же они почему-то не особенно спешат занимать освободившиеся ниши.
Валентина Неганова: Спешат, да еще как! Посмотрите, как отреагировала молодежь. В Курганской области, когда были объявлены гранты на развитие в селе малого бизнеса, молодые предприниматели подали более 50 хороших, качественных заявок. Жаль, что гранты были только на 19 проектов. А как в Челябинской области наращивают производственные мощности в птицеводстве! Да, эти проекты стартовали задолго до санкций. Но они создали базу, поэтому сейчас развиваются, расширяют и мощности, и территорию присутствия, и ассортимент. В Свердловской области идет валовый рост производства молока. В Курганской в 2015 году ввели в строй мясоконсервный завод, свинооткормочный комплекс на 3200 голов, готова проектно-сметная документация на строительство семеноводческого завода. И ведь изыскивают деньги, инвестиции идут! В четырех хозяйствах ведут строительство и реконструкцию картофеле- и овощехранилищ в целом на 7000 тонн. К слову, это сегодня одна из главных задач: в УрФО все регионы, кроме северных, производят картофеля и овощей с избытком, а в магазинах у нас картошка из Египта и Израиля. Почему? Во-первых, потому что не хватает качественных хранилищ, во-вторых, нет развитой логистики, а иногда и желания чиновников.
Есть и другие проблемы, которые мешают импортозамещению. Многие предприятия пищевки, например мясокомбинаты, готовы завалить рынок своей продукцией, у них есть для этого мощности, но их все время тормозит спрос. Еще одно препятствие — отсутствие стабильности в агропродовольственной политике. Сегодня эти производители запустят производство, насытят рынок, но у них нет уверенности, что завтра санкции не отменят. Они не могут рисковать. К сожалению, ограничений слишком много — и внешних, и внутренних.
И главное из них, наверное, все же нехватка финансовых ресурсов?
Валентина Неганова: Да, инвестиции упали существенно — на 13 процентов. Кредиты подорожали. К слову, порядка 60 процентов субсидий, получаемых сельхозпроизводителями, идут на погашение кредитов. У нас сегодня задолженность сельскохозяйственной отрасли на 22 процента превышает ее доходы.
В Челябинской области несколько лет назад занялись герефордами, и небезуспешно. Но сегодня хозяйства продают племенных животных, потому что содержать их невыгодно. Так что не факт, что эти бычки доживут до второго этапа импортозамещения.
Валентина Неганова: А вот здесь нужно создавать условия для роста и интеграции, принимать государственные меры. Если будет поддержка, и инвестиции пойдут.
Но в то же время у аграриев сегодня возникает соблазн не вкладывать в развитие производства, а просто поднять цены — и жить хорошо.
Валентина Неганова: Что такое цена? С позиции товаропроизводителя это себестоимость плюс прибыль. А для потребителя — сумма денег, которую мы в зависимости от своего кошелька готовы заплатить за тот или иной продукт. Если тот же сыр будет стоить от 300 до 500 рублей, я его куплю. Но если 550 — я без него проживу. Товаропроизводители, к сожалению, на это не всегда ориентируются, идут методом проб и ошибок или по традиции, как сложилось. А зря: предпочтения покупателей и «ценовой створ» платежеспособного спроса, в который они должны вписаться, несложно просчитать — как он будет колебаться в зависимости от изменения уровня доходов и потребительского спроса. К сожалению, у нас, в том числе и при реализации программ импортозамещения, во главу угла поставлено преимущественно производство, и это основная ошибка, потому что главным должен быть потребитель — его запросы и желания.
Наука может в этом помочь?
Валентина Неганова: Увы, наши услуги востребованы далеко не всегда. Считается, что ученые далеки от практики, от решения проблем насущных, разрабатывают только стратегии и программы. Без них тоже нельзя, но базируются-то они на этих самых насущных проблемах и состоянии продовольственного рынка.
Стратегий у нас принимается много. Но потом о них быстро забывают.
Валентина Неганова: Потому что стратегия всего лишь ставит цель, описывает формы и методы ее реализации. А дальше предполагается наличие программы: кто, когда, на какие средства? А к каждой программе — конкретные проекты с отчетностью об их реализации по годам. Регионы работают на уровне стратегий и программ. А нужно доходить до конкретных исполнителей и самое главное — брать в расчет потребителя. Если не будет спроса, проект окажется нерентабельным. Вот у нас сейчас строят теплицы. Килограмм огурцов по 300 рублей. Кто-то купит, конечно, но массового потребителя у этой продукции не будет.
