Сайт группы «Роснано» и газета «Ведомости» сообщают нам, что предметом, вызвавшим подозрения у следователей, являются контракты между ОАО «Роснано» (тогда ГК «Роснанотех») и инвестиционно-финансовой корпорацией «Алемар», учредителем которой был г-н Меламед. «Ведомости» приводят также сведения из отчёта о проверке Счётной палаты (по загадочной причине, не сумел найти его на сайте СП), согласно которому в 2008-2009 годах почти десять миллиардов рублей, полученных от «Роснано», его портфельные компании размещали на счетах банка «Алемар». Является ли это обстоятельство также предметом расследования СК, неизвестно.
Занятная подробность: г-н Меламед был заместителем г-на Чубайса по финансам в РАО ЕЭС, а позднее - первым генеральным директором «Роснанотеха». После его ухода, когда «Роснанотех» возглавил г-н Чубайс, ИФК «Алемар» выиграла конкурс на «доработку заявок» на инвестиции «Роснанотеха». Далее показания сайта группы «Роснано» и Счётной палаты расходятся. «Роснано» сообщает, что ко времени завешения конкурса скопилось 650 заявок, СП – что по «договору с «Роснанотехом» «Инвестиционно-финансовая корпорация «Алемар» провела экспресс-анализ 21 проекта, из которых «Роснано» профинансировало восемь, расходы «Роснано» составили 228,26 млн руб.». Впрочем, скорее всего, из шестисот пятидесяти проектов подавляющая часть никакого «анализа», не говоря про проработку, не заслуживала (доля «мусора» в потоке заявок на инвестиции в инвестиционные фонды хорошо, если не превышает 99%, так что двадцать один проект из шестисот пятидесяти – итог выдающийся). Видимо, по существу, речь шла именно о двадцати одном проекте.
Если обстоятельства таковы, как они представляются из приведённых выше цифр, выводы – не уголовного, но чисто человеческого и делового свойства – печальные. Для начала, зачем надо было тратить двести двадцать восемь миллионов рублей на отсев шестисот двадцати девяти и «доработку» двадцати одного проекта? Это возможно было сделать за в несколько раз меньшие деньги. Сотрудники группы компаний «Финематика» (основателем которой ваш покорный слуга является уже двадцать первый год), занимавшиеся не доработкой, но полной разработкой нескольких десятков инвестиционных проектов на общую сумму около двух миллиардов долларов, делали это раз в пять-семь дешевле. Многолетний уже опыт венчурного фонда Waarde Capital (управляется ГК «Финематика») даёт те же порядки величин, что и двадцатилетняя история «Финематики». Так же обстоит дело и во всех иных фондах.
Что возможно заключить по величине затрат, не ведая подробностей? Либо в указанных двухстах двадцати восьми миллионах рублей заключалась совершенно неимоверная доля прибыли «Алемара», либо порядки и требования к проработке проектов «Роснанотеха» неприемлемо, на вкус венчурного рынка, удорожали накладные расходы по подготовке капитальных вложений. (А чего иного и ждать от компании, получающей капиталы из казны: ведь первой заботой её начальства всегда и неизбежно является запастись предельно большим числом справок, заключений знатоков, решений коллегиальных органов и тому подобного, на случай проверки той же Счётной палатой или расследования прокуратуры или СК). Разумеется, возможно и сочетание этих обстоятельств. Ссылка «Роснано», что «Алемар» выиграл конкурс, засчитывается – но разве как подобные конкурсы проходят, такой уж большой секрет?
Теперь относительно «Алемара» и г-на Меладмеда. Насколько прилично, что компании бывшего генерального директора «Роснанотеха» (ИФК и банк) получают заказы от «Роснанотеха» и вклады от его портфельных компаний? Совершенно неприлично. Г-ну Меламеду, как и его наследнику в должности руководителя «Роснано» г-ну Чубайсу, не следовало бы заключать между собой никаких сделок – именно во избежание кривотолков. Но это - как оно следует в мире идеальном. В нашей экономической действительности сплошь и кряду получают заказы собственные компании даже действующих, а не бывших руководителей, не говоря уже про компании, в которых у них имеется неявный интерес (подобное свойственно и всякой иностранной экономической действительности, вопрос в совершенстве технологий прятанья концов в воду). Дело настолько обычное, что правоохранительные органы задохнулись бы от расследования подобных дел, займись они одними только более или менее крупными случаями. Попрекать ли г-на Меламеда деловой неполной чистоплотностью? Пусть бросают в него камни, кто сам без греха.
Однако из великой распространённости сделок с той или иной мерой заинтересованности вытекает, что расследование в отношении г-на Меламеда, вернее всего, имеет заказную природу. Кто именно «заказал» - депутат ли Думы г-жа Дмитриева, преследующая г-на Чубайса и «Роснано» не первый год, иное законное начальство, или просто его личные враги – это вопрос, для общественности безразличный, как и то, является ли «заказ» официальным запросом, или следователи имеют какой частный интерес (увы, и такое случается, и потому исключать из умозрения подобное предположение нечестно). Важно, что наверняка присутствует какая-то «политическая» подоплёка, предвзятость – и отравляет своим существованием обычно ожидаемую от правоохранителей радость торжества правосудия.
Впрочем, что дело может быть нечисто, всегда мне думалось, когда слышал название «Алемар». Уж больно складно рифмуется с Дуремаром. А шельму мироздание всегда метит.
Распечатать
