От того, как проголосуют на референдуме шотландцы, считает доцент кафедры европейского права Николай Топорнин, зависит не только их собственная судьба, но и дальнейшие перспективы Великобритании и ЕС в целом.
Референдум о независимости Шотландии, который пройдет 18 сентября 2014 года, имеет судьбоносное значение не только для самих шотландцев, которые более 300 лет живут в составе Соединенного королевства, но и для многих других народов, лелеющих надежду о независимости. Опросы последних дней показывают, что голоса сторонников и противников суверенитета поделились практически поровну — и судьбу голосования могут решить несколько тысяч избирателей, которые до сих пор колеблются. Если шотландцы скажут «нет» отделению, то в их жизни кардинальных изменений не произойдет, разве что Лондон, сильно напуганный размахом сепаратизма в Шотландии, примет ряд мер, направленных на усиление политических и финансовых связей между центром королевства и его субъектами.
Гораздо более серьезные последствия ждут шотландцев, если они скажут своей независимости «да». С юридической точки зрения референдум 18 сентября не наделит сразу же Шотландию признаками суверенного государства, но положит начало переходному периоду отделения части территории от Великобритании, который должен завершиться 24 марта 2016 года. Во время переходного периода длинной в полтора года шотландцы должны будут решить очень сложные международные и внутренние политические и экономические вопросы.
В международном плане одним из основных вопросов встанет проблема членства Шотландии в Европейском союзе и НАТО. В главном конституционном договоре ЕС — Лиссабонском соглашении 2007 года — ничего не говорится о правовых последствиях выделения нового государства из состава страны, входящей в Евросоюз. Очевидно, что в данном случае Шотландии придется пройти весь путь с самого начала, чтобы стать полноправным участником ЕС. На это потребуется немало времени, и это безусловно не понравится многим людям, привыкшим пользоваться большим набором универсальных свобод и возможностей, которые сегодня предоставляет Европейский союз. То же самое касается и НАТО: после обретения независимости Шотландия должна будет подать собственную заявку на вступление в альянс. При этом и в ЕС, и в НАТО стране-кандидату необходимо заручиться поддержкой всех членов этих организаций, и сейчас нет полной уверенности в том, что, например, Великобритания не захочет осложнить жизнь своим бывшим согражданам.
Европе также небезразличны итоги шотландского референдума. По сравнению с остальными британцами, шотландцы всегда считались более проевропейски настроенным народом. Их выход из состава Великобритании может укрепить и без того большой лагерь евроскептиков в этой стране. Между тем, премьер-министр Соединенного королевства Д.Кэмерон уже пообещал, что не позднее 2017 года проведет референдум о членстве Великобритании в составе ЕС. Отсутствие шотландских избирателей — а это почти 4 миллиона голосов — может стать решающим фактором, который склонит чашу весов в пользу противников Евросоюза.
Для Европы это не единственный повод для беспокойства. Обретение Шотландией независимости может стать дополнительным импульсом для других сепаратистских движений. Так, например, Испания и Бельгия серьезно обеспокоены тем, что шотландский пример может принести им дополнительные политические проблемы, учитывая рост настроений в пользу независимости в Каталонии и Фландрии. Кроме того, в Великобритании о независимости может заговорить и Северная Ирландия.
Немало вопросов возникнет и в валютно-финансовой сфере. До марта 2016 года, согласно правилам переходного периода, денежной единицей Шотландии останется британский фунт стерлингов. А вот что касается периода после провозглашения полного шотландского суверенитета, то сегодня официальный Лондон категоричен: валютного союза с Эдинбургом не будет. Правда, первый министр Шотландии и один из лидеров движения за независимость Алекс Сэлмонд заявил, что возможно сохранить фунт в качестве основной валюты и без согласия Соединенного королевства. Однако в этом случае шотландцы не смогут иметь свой собственный центральный банк и проводить эмиссию денег.
Есть еще один возможный сценарий развития событий после обретения независимости — это переход на евро. Но введение евро без согласования с центральным банком ЕС практически невозможно. А если страна не является членом ЕС, это вообще может оказаться опасной авантюрой. Поэтому перспективному введению евро должна предшествовать процедура вхождения в состав ЕС и выполнение всех критериев еврозоны, что, по мнению многих экспертов, не может произойти ранее 2020 года.
Третий вариант развития событий предполагает выпуск Шотландией собственной денежной единицы. Шотландия уже сейчас выпускает «местные» шотландские фунты, правда, в строгой привязке к английским. Собственная валюта даст властям большую свободу действий и позволит легче решать бюджетные и общеэкономические проблемы.
Правительство Великобритании уже дало понять, что если Шотландия выйдет из состава королевства, оно будет нести ответственность за общий государственный долг в течение переходного периода. Но после его окончания Шотландия должна будет взять на себя «справедливую и соразмерную часть обязательств Великобритании», а это сегодня более триллиона фунтов стерлингов. Для молодой независимой страны обслуживание части британского долга может оказаться очень тяжелой ношей.
Итак, Шотландия оказалась перед историческим выбором. Пойдет ли Эдинбург своим путем или останется в составе Соединенного королевства — об этом все мы узнаем через несколько дней. Хочется пожелать всем шотландцам сделать правильный осознанный выбор, ведь от их решения зависит не только их собственная судьба, но и дальнейшие перспективы Великобритании, одного из старейших государств на карте Европы.
