В госкорпорации, которая вобрала в себя всю космическую отрасль страны, что-то происходит. Начиная с середины января появляются новости, которые свидетельствуют о кипучей, хоть и не слишком публичной активности.
В начале прошлой недели состоялось совещание по выработке стратегии развития пилотируемой космонавтики, на котором присутствовали исполняющий обязанности директора ЦНИИМаш Николай Севастьянов и гендиректор РКК «Энергия» Сергей Романов. Темой беседы стала возможная разработка лунной версии корабля «Союз». Романов идею не поддержал: по его мнению, такой проект неизбежно помешает разработке перспективного пилотируемого корабля (ПТК НП «Федерация»). Впрочем, денег на два проекта, и даже на один только ПТК НП, не хватает.
Николай Севастьянов
Десять дней спустя, 24 января, в РКК «Энергия» прошло заседание совета директоров, на котором исполняющим обязанности гендиректора был выбран Николай Севастьянов. Романов пробыл в должности всего четыре месяца, а вот для Севастьянова она новой не будет. Он руководил РКК «Энергия» в 2005-2007 годах и был в это время известен идеей создания лунной версии корабля «Союз» для туристических полетов вокруг спутника Земли, а также сторонником постройки лунной базы. Он был уволен из корпорации вскоре после смены собственника крупного миноритарного пакета акций (по другой версии – из-за недовольства Роскосмоса, однако Федеральное космическое агентство в те годы не контролировало компанию). Сейчас этот же пакет акций передан в управление Роскосмосу, и Севастьянов вернулся в «Энергию».
Это назначение –свидетельство того, что выбор между «ПТК НП и лунным «Союзом» в Роскосмосе сделан в пользу последнего. Разработка «Союза» – но лишь в теории – может обойтись дешевле и быть быстрее завязшей в технических проблемах «Федерации». Даже просто обсуждаемый отказ от ПТК НП демонстрирует готовность Роскосмоса к радикальному пересмотру программы развития.
Мы не знаем наверняка, что заставило Роскосмос принять такое отчаянное решение, но зато точно знаем, что 23 января в правительстве состоялось совещание с участием премьер-министра Дмитрия Медведева, главы Роскосмоса Дмитрия Рогозина, вице-премьера Юрия Борисова (он курирует ВПК и космос) и советника президента по вопросам экономики Алексея Белоусова. Последний в декабре 2017 года предлагал отменить федеральную целевую программу, по которой финансируется Роскосмос, и неоднократно критиковал госкорпорацию за неэффективность.
По результатам совещания Роскосмосу дали один месяц на повышение финансовой эффективности (но не сообщили, что ждет Дмитрия Рогозина, если через месяц эффективность останется неудовлетворительной). Кроме того, Борисов сообщил, что Путин дал поручение «уточнить основы политики в сфере космической деятельности» до конца февраля.
Медведев же рекомендовал «заканчивать с прожектерством» и не обещать свершения в отдаленном будущем, а добиваться результатов сейчас. Слова Медведева хорошо резонируют с общественным мнением, но это именно что взгляд со стороны обывателя, а не со стороны начальства. 515 млрд рублей, которые Роскосмос должен получить за три года, могут показаться большой суммой только среднестатистическому зрителю телевизора или читателю твиттера, для которого любая сумма с более чем шестью нулями воспринимается как бесконечно большая.
Во-первых, это лукавые цифры, ведь они предполагают меньший бюджет в первом году и его рост в последующие годы, но этот рост вполне может и не состояться. В 2015-2017 годах бюджет Роскосмоса был первым в очереди на секвестр. Во-вторых, эта сумма при пересчете на одного работника отрасли превращается в 75 тысяч в месяц. Из которых еще нужно вычесть налоги и страховые взносы. В результате зарплата в отрасли уже получается небольшой, а ведь из государственного финансирования надо также вычесть расходы на амортизацию оборудования, модернизацию производства и закупку материалов.
Именно этим и объясняется крайне низкая производительность туда в российской космонавтике. Денег, которые выделяет государство, хватает только на не очень сытный прокорм людей, но почти не хватает на разработку и производство.
Не очень приятное для Дмитрия Рогозина совещание и требование актуализировать госпрограмму до конца февраля вполне неплохо объясняют январскую активность в Роскосмосе. Юрий Борисов, впрочем, идею полетов к Луне не поддерживает.
«Космическая отрасль сегодня – коммерческая и достаточно успешная во всём мире», – заявил он на брифинге после совещания 23 января. – «И нужно с определённой долей практицизма подходить к вопросам освоения, предоставления космических услуг. Зачем [нам нужна] цель облететь в очередной раз Луну с экипажем, если это не добавляет ни в научном, ни в техническом, ни в технологическом плане каких-то новаций, не выводит на новую ступень освоения, развития?»
Здесь надо отметить, что, конечно, советские и российские космонавты никогда не облетали Луну, а потому такой полет был бы для нашей стороны технологической новацией и выходом на новую ступень развития космонавтики. Кроме того, заявление об успешной коммерциализации космонавтики в остальном мире является крайне спорным.
Роскосмос в своей стратегии развития зашел в тупик уже давно. К этому привело сочетание двух факторов. Во-первых, даже руководство предприятий излишне оптимистично оценивает их возможности, а руководство Роскосмоса тем более не представляет, что может и чего не может отрасль. Исторически сложившийся снобизм заставляет руководителей думать, что мы можем всё, но, после 2,5 десятков лет деградации, это отнюдь не так. Вторая причина стратегических ошибок заключается в том, что руководители отрасли не разбираются в космонавтике. И нет, это началось еще до Дмитрия Рогозина. Если первые лица в отрасли не знают разницу между ракетой-носителем и космическим аппаратом, то как они могут соотнести, например, сложность разработки кислородно-водородного разгонного блока с возможностями отраслевых предприятий? В результате этих двух факторов сложилась ситуация, при которой ключевые и активно финансируемые проекты Роскосмоса являются заведомо невыполнимыми. Из-за отсутствия обратных связей в отрасли до руководства Роскосмоса не доходит информация о том, что его планы невозможно исполнить. Вместо ответа «нет, мы этого не можем» предприятия раздувают сметы и затягивают сроки.
Показательный пример – стартовый комплекс для ракет «Ангара», постройка которого на космодроме Восточный должна была начаться еще в 2015 году. Роскосмос хочет получить универсальный стартовый стол, с которого можно будет проводить пуски «Ангары-А5» в разгонными блоками «ДМ» и «Бриз-М» и «Ангары-А5В» с теми же разгонными блоками. Эти блоки используют разные топливные компоненты, а ракеты имеют разную высоту, а потому стартовая инфраструктура даже в первом приближении выглядит невообразимо монструозно. А построить ее «в железе» вряд ли вообще возможно. И потому строительство на Восточном не началось до сих пор. В свою очередь, сам проекты ракеты «Ангара-А5В» с кислородно-водородной верхней ступенью, очевидно, является слишком сложным для КБ «Салют», которое в течение многих лет не может разработать кислородно-водородный разгонный блок. Но Роскосмос от «Ангары-А5В» не отказывается, и вот уже несколько лет продолжает таранить лбом стену, требуя от отрасли того, что она не может.
Чтобы улучшить формальные показатели эффективности, чего от него добиваются в правительстве, Роскосмосу нужно либо добиться существенного увеличения финансирования, либо радикально уменьшить размер отрасли. Последнее, конечно, не может пройти безболезненно: будут ломаться производственные цепочки, увеличиваться сроки разработки, участятся аварии.
Чтобы перейти от «прожектерства» к реальной работе, надо закрыть множество проектов и заменить их реализуемыми. Но это означало бы необходимость признать, что существенные средства в последние пять лет бал потрачены впустую. На такое Роскосмос вряд ли готов пойти, да и правительство понимает суть проблемы не лучше руководства отрасли: оно требует начать пуски «Ангары» с Восточного, а не честный ответ на вопрос о том, нужна ли нам «Ангара» на Восточном в принципе. Даже понимай Дмитрий Рогозин необходимость радикального пересмотра стратегии, он не станет спорить с требованиями «сверху» и ломать себе карьеру.
Выводы получаются неутешительные. Не следует ожидать, что Роскосмос откажется от всех тупиковых проектов. РКК «Энергия», вероятно, попытается делить ресурсы между ПТК НП и лунным «Союзом», и в результате не построит ни тот, ни другой корабль. Отказ от ПТК НП в пользу «Союза» был бы правильным решением, но только в том случае, если бы он сопровождался отказом от «Ангары» на Восточном в пользу «Союза-5» и его тяжелой трехмодульной модификации.
