В молодости он довольно долго жил во Франции, потом несколько месяцев провел в СССР, где видел в действии ленинский НЭП. Возможно, именно тогда Дэн Сяопин попал под влияние идей Николая Бухарина, который считал наилучшим способом развития страны мирное сосуществование социализма и частного предпринимательства. Многие считают, что китайское экономическое чудо берет начало как раз из этого источника.
Вернувшись на родину в 1926 году, Дэн Сяопин участвовал и в политической борьбе, и в военных действиях. Вся история Китая с 1912 по 1949 год – это череда малых и крупных гражданских войн, перемежающихся внешними вторжениями. Своими армиями в Китае располагали и политические партии, и генералы, и соседние государства. Ну и бандиты, разумеется, куда же без них. Время было жестоким и кровавым – война всех против всех, продолжавшаяся больше трех десятилетий, унесла десятки миллионов жизней. Дэн Сяопин не только выжил в этом аду, но и сделал успешную карьеру в партийном аппарате.
Неоднократно был в опале, его сына выбросили из окна и сделали инвалидом, однако сам он не пострадал. После смерти Мао Цзэдуна, опять же не без борьбы, Дэн Сяопин становится фактическим лидером и реформатором Китая. Он взял на себя ответственность за применение силы на площади Тяньаньмэнь в 1989 году и покинул все государственные посты, но идеологическим лидером страны остался до самой смерти. Уже уйдя в отставку, не обладая никакой формальной властью, он инициирует масштабные преобразования в китайской экономике, которые и сделали его славу.
Дэн Сяопин был не только везучим, но и смелым человеком. С Великобританией и Португалией он договорился о возврате Гонконга и Макао, причем договорился на очень мягких, компромиссных условиях. Тут надо понимать, насколько для китайцев чувствительна тема иностранных колоний. На протяжении XIX века европейские державы буквально терзали Китай. Две опиумные войны, в результате которых треть населения страны сделали наркоманами, уступки территории под европейские сеттльменты, где не действовали китайские законы и стояли чужие войска, концессии, вынужденно отданные иностранным компаниям – все это воспринимается китайским общественным мнением как историческое унижение, требующее восстановления справедливости. Так вот: Дэн Сяопину хватило смелости предложить китайцам самим создать на своей земле особые районы для иностранцев – специальные экономические зоны, отгороженные забором от остального Китая, где законы страны действовали бы с существенными изъятиями на благо западных инвесторов. Он согласился на многолетние ограничения суверенитета Китая в Гонконге и Макао по формуле «одна страна – две системы». Это как если бы кто-нибудь из российских политиков предложил лет на сто восстановить татаро-монгольское иго.
Ну а теперь о выводах и уроках из этой карьеры. Успешная жизнь Дэн Сяопина выводит нас на тему, которую обсуждают последние две с половиной тысячи лет – со времен Платона и Аристотеля, тему наилучшего устройства государственной власти. Если Дэн Сяопин добился всех своих экономических целей, значит ли это, что у него в руках был наилучший политический инструмент? Другими словами, является ли политический строй современного Китая приближением к наилучшему решению?
Можно сказать, что Дэн Сяопин был продолжателем платоновских взглядов на общественное устройство. Как известно, Платон был сторонником государства, состоящего из трех сословий: мудрецов, воинов и крестьян-ремесленников, причем вся власть принадлежала бы в его государстве первой группе. Обоснование такой системы состоит в том, что управление – сложный процесс, недоступный большинству, а задачи государственного строительства не решаются на уровне здравого смысла. Проще говоря, современный двигатель нельзя построить, поставив его проект на голосование клапанов и шестеренок. Для преодоления массового эгоизма и узких личных интересов в стране должна существовать профессиональная каста управленцев, действующая на благо всех. Аристотель в своей «Политике», расхваливая государственное устройство критян, выставляет его преимущество в разделении властей: управленцы готовят постановления и выносят их на суд народа, он может их принять или отвергнуть, но обсуждать не в праве.
Точно так же, кстати, действует политическая система в современных США: президент выдвигается из числа профессиональных политиков, народ может поддержать его кандидатуру или отказать в доверии, но вмешиваться в процесс управления не имеет возможности. У человека со стороны, даже очень богатого, нет шансов добиться верховной власти, а реальная демократия действует только на уровне местного самоуправления, где не требуется специальных знаний и достаточно здравого смысла. Похожая система власти сложилась сегодня и в России. Значит, вот он, секрет наилучшего государственного устройства? Сочетание элитарности и демократии, которая в этой схеме служит не для формирования власти, а для контроля ее эффективности в части повышения качества жизни людей?
Другой вопрос: закончилась ли эпоха Дэн Сяопина? Ему удалось запустить экономический мотор страны, надолго ли его хватит? Известно, ведь, что вечность в политике не продолжается больше двадцати лет...
Секрет китайского экономического чуда довольно прост: это сочетание масштабных инвестиций в производство, неограниченных рынков сбыта и жесткого политического управления поведением населения. Несмотря на очевидность рецепта, великое искусство понадобилось для его практического воплощения – и это тоже заслуга Дэн Сяопина. Западные страны этому чуду не сопротивлялись – они с радостью встретили новые возможности для удешевления своей продукции руками китайских рабочих. Экспансия дешевого китайского ширпотреба тоже не встречала противодействия, потому что способствовала понижению стоимости потребительской корзины.
Благодушие сменилось враждебностью, как только Китай перешел на выпуск готовой сложной продукции, конкурирующей с западными производителями. По данным Gallup, в 2014 году Китай, по мнению американцев, впервые возглавил рейтинг главных врагов США. К сегодняшнему дню уже написана целая литература про «мошеннический» характер экономической политики Китая по отношению к Западу. Американцы, очевидно, будут биться за возвращение статуса крупнейшей экономики мира, который они отдали Китаю в нынешнем году. Учитывая уязвимость практически по всем позициям, это не сулит Китаю спокойной жизни. Соответственно, будет сложнее поддерживать экономический рост.
Крупная проблема – рост доходов китайцев. Точнее, для социального развития это благо, а для экономики – тормоз. Душевой ВВП в Китае превысил 10 тыс. долл. в год (данные Всемирного банка в ценах 2011 года). Это дает населению возможность удовлетворить свои основные потребности в товарах и услугах, доля довольных жизнью растет, вследствие чего экономическая активность снижается. Китай теряет свое основное преимущество времен рывка 90-х годов – дешевую, готовую на все рабочую силу. А в высшей лиге индустриальных стран Китай никто не ждет, да и конкуренция там намного жестче, чем в сегменте массового дешевого ширпотреба.
Политика «одна семья – один ребенок» привела к тому, что сегодня население Китая стареет самыми быстрыми темпами в мире. По данным ООН в 1970 году средний возраст населения составлял 19 лет, сегодня это 36 лет, к 2030 году среднему китайцу будет 42 года. По данным Всемирного банка доля трудоспособных среди населения Китая достигла максимума в 2010 году и уже сейчас начала снижаться. Низкая социальная нагрузка способствовала росту, теперь же содержание большой доли пожилых людей станет сильным тормозом для китайской экономики. К тому же можно забыть про экстенсивный рост за счет увеличения числа занятых на производстве.
Большая проблема Китая – это экология. Все бывавшие в крупных городах страны говорят о смоге, мешающем дышать. Но главная головная боль – это не загрязнение воздуха, а нехватка чистой воды, которую в огромных масштабах поглощают промышленность и сельское хозяйство. Собственно, успех китайской индустрии во многом связан как раз с тем, что местные предприятия, сокращая издержки, не заморачивались экологическими проблемами. Борьба с загрязнениями будет стоить Китаю все дороже и дороже, что очевидно скажется на эффективности экономики.
Экономика Китая сильно «перекормлена» инвестициями, доля которых в ВВП за последние двадцать лет не опускалась ниже 33%. Поэтому, пытаясь поддержать рост, правительство накачивает экономику искусственными вложениями в надуманные проекты. В 2012 году доля инвестиций в ВВП достигла 47% - фантастическая, нездоровая цифра, учитывая размеры китайской экономики. Корень проблемы состоит в том, что масштабы производства в Китае намного превосходят потребности самой страны в товарах и услугах. Экспорт нельзя наращивать бесконечно, тем более в условиях мирового кризиса. Переориентация на внутреннее потребление вместо экспорта потребует сокращения производства вместо его развития, что неприемлемо с социальной точки зрения. Так что экономика получается «стероидная», «перекачанная», а это не может не привести к неприятностям в будущем. Уже сейчас в Китае десятки ненужных заводов, городов, в которых некому жить, дорог, которые никуда не ведут и аэропортов, из которых некому улетать.
Расчеты показывают, что сегодня Китай может рассчитывать на «справедливый», обоснованный годовой рост ВВП в 3-5% вместо 8-14% в последние два десятилетия. Словом, клубок проблем на лицо.
Похоже, модель экономики, предложенная Дэн Сяопином, выдыхается и Китай впереди ждет масса неприятных препятствий в развитии. Получается, что эпоха Дэн Сяопина действительно заканчивается, что, впрочем, совершенно не умаляет его заслуг. Великой стране нужен новый великий лидер, который построит новый образ успешного будущего.
