«Berlin’s Metric Custom» — это название больше для меня самого — говорит Ричард — основатель и владелец ателье. Я начинал с программируемых блоков зажигания и кое-каких тюинговых штук для советских оппозитов здесь, в Германии. Ну и некоторые мои поделки, а также мотики, которые я помогал восстанавливать, носят этот лейбл. Мотики с именами Charlotte, Wanda и этот — Elenifae, позаимствованы у членов моей семьи, правда они, по-моему, до сих пор не в курсе этого.
Я вообще не строю байки на коммерческой основе. Так, или для себя, или для друзей. Так и этот мотик, который был назван Harley-Dnepr K750 «Elenifae» появился, в общем-то, случайно. Я серфил по интернету, наткнулся на ebay на старый Ironhead. Поскольку цена была более чем адекватной, а желающих купить не наблюдалось, я его приобрел, отреставрировал и положил в угол гаража ждать своего часа.
Потом случилось помогать товарищу с его мотиком и когда пришло время расплачиваться, он просто отдал мне раму от «Днепра» с документами. Вот и вся история появления этого байка.
Рама оказалась маловата для Айронхеда, так что пришлось серьезно ее переделывать. Я изготовил новые верхнюю и нижние трубы рамы, изменил угол наклона рулевой колонки и удлинил всю конструкцию. Пришлось поколдовать и с маятником. В результате получился гибрид из днепровского и харлеевского узлов.
Дальше началась обычная рутинная работа — подгонка крепежных точек двигателя, изготовления масляного и топливного баков, заднего крыла, подножек... Весь обвес был изготовлен или из листового металла, или из старых железяк, которые нашлись в гараже. А вот передняя вилка — специально заказанный харлеевский спрингер.
С коляской все оказалось проще — я просто взял и оторвал ее от другого своего проекта. Мне показалось, что сюда она подойдет лучше. А вот с окончательной доводкой рамы пришлось возиться. Русская рама оказалась кривой почти везде — просто кошмар. В результате, от оригинала остался только кронштейн амортизатора, да и то потому что на нем выбит номер.
В результате, получился весьма своеобычный аппарат, сохранивший знакомые с детства любому советскому мальчишке черты рамы отечественного оппозита и «старый добрый» айронхед. К тому же, приятно и то, что Ричард не стал ударяться в советскую символику, медведей и красные звезды, а сделал очень «уютный, теплый и ламповый» колясыч.
