В отличие от вложения в венчурные фонды, мысль о вложении пенсионных денег прямо в инновационные предприятия вызывает недоумение. Между тем, текст поручения не оставляет сомненией: «путём инвестирования пенсионных средств в ценные бумаги, доли в уставных капиталах и финансовые инструменты высокотехнологичных компаний». Как подобное затесалось в предаваемый гласности документ правительства, какие именно частные выгоды и намерения стоят за этим, не ведаю. Однако полагаю более чем важным привлечь к этому внимание общественности, чтобы не допустить очередной нелепости, каковых начальство понаделало в инвестиционно-инновационной области уже не одну.
Предположу, невооружённому глазу особой разницы между вложениями в фонды, инвестирующие в инновационные предприятия, и вложениями в сами инновационные предприятия не видно. На деле разница не просто велика, но имеет качественную природу: если первое – это здоровое, соответствующее сути вещей дело, второе – та ошибка, которая больше, чем преступление.
Причин две. Менее важная, но более наглядная: в мире инвестиций существует глубокое разделение труда. Слово «фонд» - то же самое, однако различие между пенсионным и венчурным не меньше, а много больше, чем, скажем, между производством папирос и патронов. Дело в том, что пенсионные фонды не производят инвестиций как таковых (исключение в РФ - государственные и муниципальные ценные бумаги, недвижимость и банковские вклады, если это вообще заслуживает звания инвестиций). Они передают деньги в доверительное управление профессионалам: фондовым, валютным, private equity, венчурным и прочим инвесторам. По месту в инвестиционном сообществе НПФ ближе к фондам фондов, нежели к инвестиционным фондам как таковым. При этом, управляющие венчурных фондов являются профессионалами в тех технически очень сложных, передовых отраслях, куда инвестируют (фонды, как правило, имеют достаточно узкую отраслевую специлизацию).
Вторая причина более существенная: принципиальное различие в устройстве пенсионного и венчурного фонда. В венчурный фонд управляющие товарищи обязаны вкладывать собственные средства, не менее 1% от его величины, лучше - 2%. Речь - о миллионах долларов. Иными словами, управляющим венчурного фонда не может быть человек, не заработавший сам до того очень значительные деньги. Настолько значительные, что даже очень неплохая зарплата управляющего не является для него приманкой. С другой стороны, основной доход управлющих венчурными фондами – не заработная плата, но вознаграждение за успех, составляющее на круг примерно 20% прибыли фонда за всё время его существования (80% получают инвесторы в фонд).
В сложном, но безотказном способе сочетания экономических интересов управляющих товарищей и инвесторов (именуемых простыми товарищами) – единственное в своём роде и выдающееся преимущество так называемого инвестиционного товарищества (limited liability partnership). Это гениальное изобретение человечества позволило небывало расцвести отрасли прямых инвестиций (к которой относятся и венчурные фонды), благодаря которой сохраняется и развивается движущее частнопредпринимательское начало современного капитализма.
При выборе управляющих, инвесторы в венчурные фонды обращают первостепенное внимание на то, каким образом заработаны ими деньги, и каков их деловой опыт. Строго предпочтительно личное занятие в прошлом инновационным предпринимательством, на втором месте - управление предыдущим венчурным фондом. Государственные лицензии и сертификаты на право работать в инвестиционных компаниях здесь ничего не значат - и не стоят: счёт исключительно гамбургский. Ничего подобного в пенсионных фондах не существует: ведь их «инвесторы» - все работающие по найму, чьи пенсионные отчисления и поступают в НПФ – сами ничего в инвестициях, предпринимательстве и управлении не смыслят. Единственный отбор, который проходят управляющие пенсионными фондами – государственные экзамены на знание соответствующего законодательства. На действительно инвестиционный венчурный вкус – вещь, делу посторонняя.
Итак, ни подготовка, ни образ вознаграждения управляющих пенсионными фондами не способствуют тому, чтобы они успешно инвестировали непосредственно в инновационные предприятия. Вероятность успеха подобных инвестиций окажется не выше, чем если принимать инвестиционные решения бросанием монеты.
Зачем же тогда в поручении премьера указано на подобную возможность? Поверить, что сотрудники правительства, не говоря уже о членах Экспертного совета при правительстве, не знают и не понимают сказанного выше, не могу. И остаётся отвратительное: подозревать какой-то негодный умысел.
Единственное, что следует и необходимо дополнительно разрешить НПФам – это вложения небольшой части пенсионных накоплений в частные венчурные фонды. Любое расширение полномочий за этот предел отправит пенсионные деньги на ветер – или в карманы злых людей.
