Ночь с 19 на 20 декабря 2025 года могла бы стать датой, которую человечество ждало всю свою историю. В этот день, по расчетам астрономов, межзвездная комета 3I/ATLAS должна пройти на минимальном расстоянии от Земли. Всего 269 миллионов километров — по космическим меркам, почти рукой подать. И пока одни с трепетом готовили телескопы, другие, подогретые громкими заявлениями, вглядывались в небо в надежде разглядеть не просто хвост из пыли и газа, а контуры чужого корабля. Однако ученый мир остался холоден к этой романтике. Почему же, несмотря на все фантастические надежды, шансы на контакт с внеземным разумом по-прежнему стремятся к нулю?
История с кометой 3I/ATLAS стала идеальным примером вечного противостояния между жаждой сенсации и строгими научными фактами. Объект, впервые обнаруженный системой телескопов ATLAS 1 июля 2025 года, с самого начала был необычен. Быстро выяснилось, что это третий в истории наблюдений подтвержденный «межзвездный странник» — тело, прилетевшее из-за пределов Солнечной системы и лишь пересекающее ее по гиперболической траектории, чтобы навсегда исчезнуть в глубинах Галактики. Его рекордный эксцентриситет орбиты (значение 6,14) лишь подчеркивал чужеродное происхождение.
Ажиотаж достиг пика, когда гарвардский астрофизик Ави Лёб, уже известный своими смелыми гипотезами об искусственном происхождении первого межзвездного объекта Оумуамуа, высказал аналогичные предположения и о 3I/ATLAS. В качестве аргументов он приводил необычно высокую яркость, совпадение плоскости орбиты с плоскостью земной орбиты и возможность выполнения объектом гравитационного маневра. Гипотеза мгновенно стала вирусной, подогреваясь соцсетями и желтой прессой.
Однако научное сообщество отреагировало быстро и аргументированно. Все «аномальные» черты кометы нашли свое естественное объяснение. Яркие вспышки были связаны с криовулканической активностью — выбросами газа и пыли из-под поверхности при нагреве Солнцем. Необычный «антихвост», направленный к светилу, оказался перспективным эффектом, создаваемым крупными пылевыми частицами. А ключевой удар по «инопланетной» версии нанесли данные радиотелескопа MeerKAT, зафиксировавшие в спектре кометы линии поглощения гидроксильных радикалов — верный признак сублимации (испарения) водяного льда под солнечными лучами.
«Если бы 3I/ATLAS была металлическим объектом, мы не наблюдали бы таких молекул», — пояснил профессор Ди-Джей Пизано из Кейптаунского университета, чья команда проводила наблюдения.
Окончательную точку в спорах поставили ведущие космические агентства. На специальном брифинге NASA ученые представили снимки кометы, сделанные аппаратами у Марса, и детальный анализ ее состава. Заместитель руководителя NASA Амит Кшатрия заявил: «Она выглядит и ведет себя как комета». Предположение об искусственном происхождении он назвал слухами. В Лаборатории солнечной астрономии ИКИ РАН также подтвердили, что негравитационное ускорение объекта (то самое «будто тормозит или набирает скорость») объясняется естественным давлением испаряющихся газов.
Но даже если бы 3I/ATLAS оказалась чем-то большим, чем древний ледяной шар возрастом в миллиарды лет, сам факт ее обнаружения лишь подчеркивает, насколько фантастически мала вероятность перейти от находки странного объекта к полноценному контакту с цивилизацией. Ученые выделяют несколько фундаментальных барьеров, превращающих эту вероятность в практически нулевую.
Первый и самый очевидный — необъятные масштабы Вселенной. Наша галактика Млечный Путь — это более 100 миллиардов звезд, разбросанных в диске диаметром около 100 000 световых лет. Даже если развитые цивилизации не являются уникальной редкостью, они оказываются разбросаны по этому космическому океану на расстояниях в сотни и тысячи световых лет. Представьте два корабля, случайно вышедших в открытый океан Земли. Шанс, что они встретятся, не имея карт и не зная маршрутов друг друга, исчезающе мал. В космосе же масштабы настолько грандиозны, что делают случайную встречу практически невозможной.
Второй барьер — время. Цивилизации, даже технологические, могут существовать в масштабах космического времени лишь мгновение. Они возникают, развиваются и, возможно, исчезают, в то время как свет от их звезд тысячи лет летит до соседних систем. Мы можем смотреть на планету, теоретически пригодную для жизни, но видеть ее такой, какой она была сотни лет назад, не имея ни малейшего понятия, есть ли на ней сегодня кто-то, способный получить наш сигнал или отправить свой.
Третий барьер — это проблема обнаружения и коммуникации. Современная астрономия научилась находить экзопланеты, анализировать состав их атмосфер, но все это — пассивные наблюдения. Мы видим планету, но не можем разглядеть на ней признаки разумной деятельности, если только эта деятельность не сопоставима по масштабу с энергией целой звезды. Радиосигналы, на которые так надеялись первые проекты SETI (Поиск внеземного разума), затухают на фоне космического шума на расстоянии уже нескольких световых лет. А альтернативные методы связи, вроде лазерных импульсов, требуют невероятной точности наведения.
«Мы знаем, что в ядре кометы много углекислого газа и льда… Теперь мы знаем, что оно больше, чем обычно бывает у объектов из Солнечной системы. Это может означать, что комета могла образоваться там, где было особенно много углекислого газа», — отметил и. о. директора отделения астрофизики NASA Шон Домагал-Голдман, подчеркивая научную ценность объекта, но не его инопланетное происхождение.
Именно так и следует расценивать появление гостей вроде 3I/ATLAS или Оумуамуа. Это не послания, а уникальные природные артефакты. Их изучение — это возможность в прямом смысле прикоснуться к веществу другой звездной системы, понять, как формируются планеты в других уголках Галактики, сравнить их химический состав с нашим. По некоторым оценкам, возраст 3I/ATLAS может превышать 7 миллиардов лет, что делает ее ровесницей нашей Галактики и бесценным свидетелем древнейших космических процессов.
При этом надежда и поиск — неотъемлемая часть человеческой природы. Ученые не опускают руки. Новые телескопы, такие как «Джеймс Уэбб», позволяют заглядывать все дальше и анализировать все детальнее. Разрабатываются проекты по отправке зондов к ближайшим звездам и поиску техносигнатур — следов технологической деятельности, вроде загрязнения атмосфер или гигантских космических сооружений.
Так стоит ли ждать, что в одну прекрасную ночь небо расколется от сигнала или на фоне звезд появится силуэт чужого корабля? Наука, опираясь на жесткие цифры и законы физики, дает однозначный ответ: в обозримом будущем — нет. Но это не делает поиск бессмысленным. Каждая новая открытая экзопланета, каждая изученная межзвездная комета вроде 3I/ATLAS — это шаг к пониманию нашего места во Вселенной. Даже если мы одни в этой бездне, сам процесс ее познания, попытка найти ответ на вопрос «Одни ли мы?» — уже величайшее приключение человеческого разума. И пока этот вопрос остается открытым, мы будем вглядываться в глубины космоса, вооружившись не только надеждой, но и телескопами, спектрометрами и строгими научными методами.
