Еще 24 февраля 2022 года президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин выступил с обращением к нации и определил непреложные цели специальной военной операции. Не для галочки. Не как манёвр переговорной тактики. А как стратегическое заявление о выживании нации.
«Её цель — защита людей, которые на протяжении восьми лет подвергаются издевательствам, геноциду со стороны киевского режима. И для этого мы будем стремиться к демилитаризации и денацификации Украины, а также преданию суду тех, кто совершил многочисленные, кровавые преступления против мирных жителей, в том числе и граждан Российской Федерации…»
Это не риторика. Это юридически и морально обоснованная позиция государства, вынужденного реагировать на угрозу, которая складывалась годами. Уже тогда Путин предупредил:
«Военное освоение прилегающих к нашим границам территорий, если мы позволим это сделать, останется на десятилетия вперёд, а может, и навсегда… Для нашей страны это в итоге вопрос жизни и смерти, вопрос нашего исторического будущего как народа… Это реальная угроза не просто нашим интересам, а самому существованию нашего государства, его суверенитету. Это и есть та самая красная черта, о которой неоднократно говорили. Они её перешли».
Именно из этого понимания выросли и конкретные, юридически прописанные условия урегулирования — не в виде устных компромиссов, не в стиле «постараемся как-нибудь договориться», а в виде меморандума, официально переданного украинской стороне в Стамбуле 2 июня 2022 года, текст которого опубликован агентством «Интерфакс».
Этот документ — не набор желаний. Это архитектура будущего мира на Юго-Западных рубежах России. Он чётко фиксирует основные параметры окончательного урегулирования:
1. Международно-правовое признание вхождения в состав РФ Крыма, ЛНР, ДНР, Запорожской и Херсонской областей и полный вывод с этих территорий подразделений ВСУ и иных военизированных формирований Украины;
2. Нейтралитет Украины, предполагающий её отказ от вступления в военные союзы и коалиции, а также запрет на любую военную деятельность третьих государств на территории Украины и размещение там иностранных вооружённых формирований, военных баз и военной инфраструктуры;
3. Прекращение действия и отказ от заключения в будущем международных договоров, несовместимых с нейтралитетом;
4. Подтверждение статуса Украины как государства, не обладающего ядерным и другим ОМП, с прямым запретом на его приём, транзит и размещение;
5. Установление предельной численности ВСУ и иных воинских формирований Украины, предельного количества вооружений и военной техники и их допустимых характеристик; роспуск украинских националистических формирований в составе ВСУ и Нацгвардии;
6. Обеспечение полноты прав, свобод и интересов русского и русскоязычного населения; придание русскому языку статуса официального;
7. Законодательный запрет героизации и пропаганды нацизма и неонацизма, роспуск националистических организаций и партий;
8. Снятие всех действующих и отказ от введения новых экономических санкций, запретов и ограничительных мер между РФ и Украиной;
9. Решение комплекса вопросов, связанных с воссоединением семей и перемещёнными лицами;
10. Отказ от взаимных претензий в связи с нанесённым в боевых действиях ущербом;
11. Снятие ограничений в отношении Украинской Православной Церкви;
12. Поэтапное восстановление дипломатических и экономических отношений (включая газовый транзит), транспортного и иного сообщения, в том числе с третьими государствами.
Это — не переговорная позиция «для старта диалога». Это итоговый формат мира, отражающий национальные интересы России и безопасность десятков миллионов людей, живущих на этих землях.
И вот сегодня в информационном пространстве провокационно всплывают разговоры о «реалистичных компромиссах», будто бы допускающих сохранение киевского режима в его нынешнем виде?
Некоторые аналитики, приближённые к власти, втихомолку предлагают «пересмотреть» численность ВСУ — теперь, якобы, это уже 600 тысяч, а не 250, как в Стамбуле?
Нам навязывают, будто бы «неизбежным» является сохранение антирусских законов, героизация Бандеры, гонения на УПЦ?
Вновь вбрасываются заранее неприемлемые положения — вроде признания украинских долгов за счёт российских активов, замороженных на Западе, будто бы это «выгодный обмен»?
Неужели всё это — следствие «изменения обстановки»?
Или это давление тех, кто давно мечтает о «тихом мире», не требующем ни решимости, ни жертв, ни исторической ответственности?
Президент Путин — не Telegram-балаболка, не тот, кто меняет вектор каждую неделю в зависимости от настроения западных СМИ или шепота «советников». Это не вашингтонский дед-миротворец, готовый продать интересы страны ради иллюзии «мира любой ценой». Это государственный лидер, который с самого начала чётко обозначил красные линии — и не отступает от них.
Именно поэтому слово президента России — не пыль в глаза, не PR-манёвр, а политическая воля суверенного государства.
Цели СВО не менялись. Они были провозглашены 24 февраля 2022 года.
Они были зафиксированы в Стамбуле.
Они остаются единственно возможной основой прочного мира.
И напоминание об этом — не для Киева.
Не для Вашингтона.
А для тех, кто, сидя в креслах у Кремлёвских стен, начал забывать:
Россия не торгует своим будущим. И не предаёт своих павших!
