- Каковы основные направления использования ИТ в промышленности России на сегодняшний день? Насколько различные ее отрасли готовы к использованию новых информационных технологий?
В связи со значительными инвестициями в отдельные отрасли промышленности, например, оборонно-промышленный комплекс (ОПК), космос и авиастроение, на ИТ-рынке активно растет сегмент производственного и инженерного консалтинга. Востребованы услуги по созданию интегрированных систем управления в промышленности, внедрению элементов «цифрового производства». Сейчас государство инициирует переход к контрактам полного жизненного цикла. Это потребует серьезной перестройки процессов и определенно должно дать толчок к более широкому применению информационных технологий.
- Вы упомянули контракты полного жизненного цикла, Минпромторг и Минобороны считают переход к ним приоритетом в своей работе. Как это выглядит на практике?
- Нужно четко понимать, что такой контракт – это не просто формат документа, а концепция, в основе которой – радикальное повышение ответственности производителя за свои изделия и услуги. Любой такой контракт подразумевает перспективу не менее чем 10 лет, производителям придется брать на себя обязательства на весь срок службы техники. И речь идет не только об ОПК, те же принципы внедряются в космической отрасли, авиастроении, транспортном машиностроении. Получается, что это и требования рынка, конечного клиента, и – одновременно – четко выраженная позиция государства, то, как оно собирается развивать отрасль. Так, по решению военно-промышленной комиссии при правительстве РФ стартовали пилотные проекты, сопровождающие эксплуатацию целого ряда образцов военной техники, в том числе самолетов Су-34, вертолетов Ка-226. В гражданской сфере можно выделить транспорт: в депо «Новогиреево» московского метро начат пилотный проект по обслуживанию 248 вагонов по контракту полного жизненного цикла на 30 лет. Также аналогичные подходы начинают внедряться в сфере дорожного строительства, когда подрядчики берут на себя обязательства содержания построенных участков новых дорог на годы вперед.
Для нас очевидно, что такой подход совершенно точно потребует перестройки работы предприятий, начиная с расстановки иных приоритетов при определении требований к выпускаемой продукции, изменения парадигмы проектирования и вплоть до выстраивания новых схем обслуживания и утилизации. Теперь придется решать гораздо более широкий круг задач, чем прежде. Возьмем, например, оценку стоимости эксплуатации и ремонта изделия. Она должна быть предельно точной, так как эта сумма, очевидно, закладывается в контракт. А у производителей сейчас нет точных методик и инструментов для расчета показателя совокупной стоимости владения. Значит, так или иначе придется научиться рассчитывать. Как и заранее просчитывать точную стоимость разработки и производства.
Вот другой пример. Сейчас Минобороны инициировало передачу функций ремонта «на гражданку». Производителям придется осваивать эту сферу, в том числе оперативный ремонт техники. Ремонтные предприятия, во-первых, нужно будет связать единым управленческим и информационным пространством с производственными предприятиями. Во-вторых, выстроить обратную связь – от эксплуатации к производству и к разработчикам, чтобы иметь возможность быстрее модернизировать продукт, улучшать его надежность. Теперь это будет вопрос прямой выгоды производителя. Это всего лишь два аспекта, но их много больше. И здесь по логике мы приходим к таким вещам как управление требованиями, проектирование под заданную стоимость, управление надежностью, интегрированная логистическая поддержка и т. д. Все это относительно новые понятия, но именно они лягут в основу контрактов полного жизненного цикла и естественно потребуют новых ИТ-инструментов.
- Какие информационные инструменты нужны будут предприятиям на новом этапе?
- С точки зрения информационных технологий я бы особо отметил три вещи. Реализация контрактов полного цикла не представляется возможной без PLM-системы (система управления жизненным циклом). Она должна стать ядром, основой для сбора и хранения всей информации об изделии. Во-вторых, я бы отметил востребованность всех инструментов, которые позволяют сократить сроки и стоимость разработки и производства. Более того, нужны методики, которые позволят прийти к такому понятию как проектирование под заданную стоимость. И тут, прежде всего, нужно говорить о системном инжиниринге как современном подходе к проектированию, и, соответственно, об ИТ-инструментах для его поддержки. И третье направление – это создание интегрированных систем логистической поддержки и послепродажного обслуживания. БУчитывая долгосрочный характер контрактов жизненного цикла, встанет задача создания полноценных систем управления знаниями. Это задача комплексная и сложная.
- Давайте по порядку. Как может выглядеть на практике работа полноценной системы управления знаниями?
Представьте себе создание любого сложного изделия. В нем задействованы десятки и сотни предприятий, тысячи специалистов: от конструкторов, поставщиков, технологов, производственников до сотрудников сервисных служб и конечных пользователей. На всех этих этапах используется своя документация, и есть люди – носители и создатели знаний. Система позволяет собирать и делать доступной всю совокупность этой информацию.
В целом такая система содержит три блока. ИТ-блок – это портал, интегрированный PLM, который среди прочего включает систему дистанционного обучения, систему профессиональной оценки, платформу для управления профессиональными сообществами, и, естественно, все это венчает интеллектуальный поиск. Блок HR – это обучение и создание кадрового резерва, что подразумевает формирование профилей компетенций по ключевым позициям, формирование карьерных лестниц, создание института наставничества и, разумеется, разработку программ обучения. Ну и наконец, организационный блок включает создание карты знаний для всего проекта, классификаторов, процессов и процедур. Вот такой комплекс образует систему управления знаниями в промышленном производстве.
- А интегрированная система логистической поддержки – это что?
- Смотрите, стоимость контракта жизненного цикла складывается из затрат на разработку, производство, ввод в эксплуатацию, поддержание работоспособности в течение срока службы и, наконец, вывод из эксплуатации. На каждом этапе можно применять специальные методы, которые помогут сократить затраты на эксплуатацию и послепродажное обслуживание. Это, например, грамотное управление требованиями и составом изделия, инженерные улучшения в течение всего цикла, ведение актуальной информации об изделии и его параметрах. Для этого нужно обеспечить взаимодействие таких далеких друг от друга подразделений как конструкторские бюро, служба качества, служба надежности, служба разработки и выпуска эксплуатационной документации, служба поддержки изделий в эксплуатации, служба рекламаций, сервисные центры и службы обслуживания и ремонта. При реализации контрактов полного жизненного цикла просто критически важно организовать их совместную работу. Комплекс управленческих технологий, включая ИТ, который позволяет все это организовать объединяется понятием («интегрированная логистическая поддержка) .
- Вы упомянули и о системном инжиниринге как более современном подходе. В чем он заключается?
- Классическая парадигма проектирования предусматривает, что каждая из систем изделия проектируется самостоятельно. Затем отдельно анализируется их взаимодействие, вносятся изменения, в итоге все сводится вместе на стадии опытного образца. Но все равно очень часто при таком подходе возникают нестыковки. И необходимо перепроектирование для устранения конфликтов, опять-таки – создание новых прототипов. Все это занимает очень много времени и тормозит вывод продуктов на рынок. С этой проблемой столкнулись даже такие передовые западные компании, как Boeing и Airbus: при создании новых больших самолетов цикл удлинялся почти на три года. Оказалось, что проверенные годами подходы к проектированию оказались не столь актуальными в условиях роста сложности изделий.
Системный инжиниринг подразумевает, что все системы разрабатываются в едином виртуальном пространстве еще на стадии проектирования. Взаимное их влияние друг на друга просчитывается заранее. Системы перестают быть статистическими в проектировании, а становятся динамическими. Появляется возможность использовать гибридные модели – частично реализация «в железе», частично – электронная модель. В итоге в опытное производство можно запускать существенно более крупный и сложный узел или систему, чем это было раньше. Использование апробированных ранее моделей компонентов и инженерных библиотек позволяет достигать очень высокой точности соответствия электронной модели заданным параметрам. Отклонение от требований, спроектированных таким образом узлов и компонентов, составляет единицы и доли процентов. Получается, нам нужно меньше времени тратить на физические испытания и доработку. А это очень большая экономия: удешевление доводки конструкции до 50%, снижение общих затрат на разработку до 20%.
Помимо оптимизации разработки появляется возможность применить мультидисциплинарный инженерный анализ и найти точки оптимизации, которые никаким другим путем найдены быть не могут. Возьмём опять же пример из авиастроения. Для управления стойкой шасси на Airbus A380 предполагалось использовать гидросистему, однако все агрегаты гидросистемы расположены около двигателей, поэтому пришлось тянуть трубы через весь самолет. После того как методами инженерного анализа пришли к выводу, что это вовсе не оптимальный способ, было принято решение использовать локальную гидравлическую систему, обеспечив ее электричеством. Подчеркну, что применение средств инженерного анализа позволило выполнить оптимизацию электрогидравлических систем без натурного макетирования и физических испытаний, а значит, без ненужных затрат ресурсов. Это лишь один из примеров того, как работает мультидисциплинарный инженерный анализ.
- Какие услуги и продукты есть в портфеле «Борласа» по этому направлению? Какие проекты уже были реализованы?
- Сегодня, исходя из новых реалий, мы серьезно пересмотрели подходы к нашему портфелю решений и услуг. Во-первых, мы открыли собственный конструкторско-технологический центр. Его ключевая компетенция – предоставление инжиниринговых услуг, включая проектирование, создание цифровых моделей изделий, разработку технологии их производства, а также реинжиниринг с учетом применения композитов. Такие услуги очень востребованы. Во-вторых, мы увеличили портфель продуктов за счет решений для системного инжиниринга и мультидисциплинарного анализа. Хочу отметить, что ни один серьезный новый проект в машиностроении сейчас не обходится без значительного вклада информационных технологий. Например, мы участвуем во внедрении информационной системы для проектно-конструкторских работ, подготовки производства в проекте по созданию нового поколения российских беспилотников, который выполняет группа «Транзас». В автомобилестроении мы внедряем системы инженерной поддержки для перспективной линейки отечественных автомобилей, включая новый президентский лимузин, в проекте, который реализует ФГУП «НАМИ». В связи с большим количеством участников проекта будет разработана автоматизированная система управления проектированием на различных площадках, в том числе и зарубежных.
- Каковы размеры инвестиций в информационные технологии такого уровня, и какие результаты они приносят? Есть ли у ваших клиентов такой опыт?
Для крупных предприятий стоимость информационных систем может составлять десятки миллионов долларов инвестиций, для предприятий среднего масштаба — на порядок меньше. При этом, как в случае контрактов жизненного цикла, более правильно считать не стоимость внедрения, а совокупную стоимость владения ИТ-системами в течение пяти-десяти лет. Так, в рамках одного из конкурсов мы считали стоимость совокупного владения комплексной информационной системой за десять лет для крупного предприятия. Получилось около 1,5 млрд руб. Итоговая же прибыль предприятия от внедрения системы, по нашим расчетам, должна составить минимум $50 млн уже к третьему году эксплуатации системы. Есть еще один пример: независимая компания Mainstay Partners провела мониторинг итогов проекта по созданию корпоративной информационной системы на Магнитогорском металлургическом комбинате, в котором мы участвовали. По итогам семи лет они оценили бизнес-выгоды от ее использования металлургами более чем в 80 млн долл. Так что эффективность вложений в ИТ доказана практикой.
