Две трети россиян, живущих в бедности, — это семьи с детьми. В зоне риска обнищания — вовсе не только безработные, но и студенты, пенсионеры, люди предпенсионного возраста… Эти выводы доказывают полнейший провал социальных, трудовых и демографических реформ правительства последних лет.
У российской бедности детское лицо
Вице-премьер федерального правительства Татьяна Голикова сделала очередное громкое заявление: «Уровень бедности населения России напрямую связан с уровнем образования». Чиновница сослалась на данные Росстата, который ежегодно подсчитывает риск бедности для разных социальных групп населения.
Это понятие относительное: оно показывает, насколько вероятнее та или иная социальная группа может обеднеть по сравнении с населением в целом. Скажем, самый высокий риск бедности (1,59) у работников, имеющих только общее образование, а самый низкий (0,07) — у тех, кто получил послевузовское образование (то есть кандидаты и доктора наук).
Для тех, кто имеет всего лишь вузовский диплом, риск бедности составляет 0,51, а для тех, кто имеет среднее профессиональное образование — 0,89. Если разобраться в этих цифрах (которые, что уж говорить, для большинства жителей малопонятны), то выходит, что образование в современной России стало еще одним фактором имущественного расслоения населения.
Между тем, Голикова сознательно умолчала о том, что вероятность обнищания зависит вовсе не от образования. Оказывается, в зоне риска бедности (опять-таки, по официальной оценке Росстата) находятся люди предпенсионного возраста, а также мужчины и женщины в возрасте до 30 лет… и в особенности дети.
Вице-премьер Голикова не может не знать, что две трети бедных семей — это семьи с двумя и более детьми, но предпочитает вслух такие шокирующие выводы не озвучивать. Ведь это бы означало констатацию полнейшего провала демографических реформ правительства.
— Риск бедности для семей с детьми в 1,6 раза выше, чем для других категорий населения. Поэтому я говорю: у российской бедности детское лицо. Вторая по численности группа населения с высоким риском бедности — это студенческие семьи без детей. И лишь за ними — семьи людей, которые только ищут работу, — констатирует директор Центра анализа доходов и уровня жизни Высшей школы экономики (ВШЭ) Лилия Овчарова.
Каждый пятый работает «на чемоданах»
Коллега Голиковой по правительству, министр труда, Максим Топилин вчера на проходящем в Москве Гайдаровском форуме сделал еще одно заявление: дескать, чтобы решить проблему бедности в России нужно одномоментно 800 млрд. рублей. Цифра, ясно, астрономическая, которая должна у обывателя рождать строго определенное впечатление: таких денег у правительства нет — а значит, проблему бедности не решить никогда.
Да и очевидно: даже если всем малоимущим раздать бюджетные пособия, чтобы «подтянуть» их до уровня безбедности, то рано или поздно проблема обнищания населения возникнет вновь. Деньги люди проедят, а отыскать новую работу по-прежнему окажется невозможно.
— Люди обеспокоены тем, что образование становится еще одним фактором расслоения общества. По данным Росстата риск бедности снижается лишь для тех граждан, которые получили высшее образование. Поэтому школа должна давать знания и навыки достаточные для продолжения обучения, — говорит председатель партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов.
Но способна ли сегодня школа подготовить работника, конкурентоспособного на рынке труда? Озабочено ли правительство тем, чтобы дать достойную профессиональную переподготовку людям, находящимся в зоне риска бедности — пенсионерам или молодым мамочкам? Все ограничивается лишь декларациями…
Да что говорить о пенсионерах, даже если люди с хорошим образованием не могут порой отыскать работу по специальности! Неужели работодатель быстрее возьмет на ставку дворника академика, чем человека со средним образованием, если вакансий других нет, а зарплаты мизерные?
Это бесстрастно констатировали эксперты РАНхиГС, проведя прошлой осенью всероссийское социологическое исследование «Доступность ресурсов развития»: 43% опрошенных признались, что их работа не соответствует полученному образованию, а 22% признались, что могут потерять работу (в том числе 17% в категории «специалист высшей квалификации» и 19% в категории «руководитель организации или структурного подразделения»).
Эта ли та инновационная экономика, о которой мечтает Голикова, если каждый пятый высококлассный профи работает «на чемоданах»?!
Бодрова: уровень бедности связан с проблемами экономики
— На аспект бедности нельзя смотреть только с одного ракурса! Это явление социальное, широкое, объемное. Оно напрямую связано с состоянием экономической системы и экономико-политическим курсом государства, — объясняет «Свободной прессе» старший аналитик информационно-аналитического центра «Альпари» Анна Бодрова. — Уровень бедности в нашей стране напрямую связан с малым количеством рабочих мест, создаваемых заново, и лишь частичной занятостью населения на рабочих местах.
Таким образом работодатели, находящиеся под постоянным давлением со стороны властей и налоговых органов, снижают свои издержки на персонал, но сохраняют рабочие места хотя бы в усеченном виде. Это вынужденная мера.
Найти вторую работу или подработку в регионах, например, не так просто, как в мегаполисах. Так что далеко не факт, что с повышением уровня образованности шансы на вакансию с более высокой оплатой труда вырастут.
Для пожилых людей в России есть варианты переобучения, но они достаточно узкие. К тому же людей старшего возраста сложно простимулировать к получению новых навыков — они жили, опираясь на иные ценности и имеют совсем иное представление о базе и стабильности, чем нынешнее поколение. Рост социального капитала — это процесс, занимающий десятилетия, его не ускорить.
