Много ли мы знаем примеров в новейшей отечественной истории, когда высокопоставленный, из первого властного ряда руководитель уходил в отставку сам? Не потому, что стоявшие еще выше, вынуждали его уйти, и не потому, что этого требовал народ, – но действительно «по собственному желанию»?Если напрячь память, то несколько имен можно вспомнить, но пересчитать их можно будет едва ли не по пальцам одной руки. Но на вопрос о том, кто стал первым добровольным отставником в постсоветской России, ответить можно без особых раздумий: первый мэр Москвы Гавриил Попов.Это человека знала не только вся Москва – вся страна. Еще до I Съезда народных депутатов, где он почти сразу стал сопредседателем Межрегиональной депутатской группы и вообще одним из главных действующих лиц набиравшей силу оппозиции. Читатели газет и «толстых» литературно-политических журналов (тиражи некоторых из них, уместно напомнить, исчислялись миллионами) зачитывались его статьями и интервью в «Огоньке», «Московских новостях», «Аргументах и фактах», «Новом мире». В одной из статей, кстати, и ввел в обиход популярнейший в годы перестройки термин «административно-командная система». Перечислять издания можно долго, но нельзя не назвать в этом ряду журнал «Вопросы экономики», где в четыре последних советских года Гавриил Харитонович был главным редактором. А до этого…Гавриил Попов родился 31 октября 1936 года в семье приазовских греков. Отец – агроном, мать – педагог. К слову, жизнь обоих была счастливо долгой (отец прожил 94 года, мать – 97), и оба успели застать и научный, и политический взлет сына. Родился Гавриил, однако, уже в Москве. Семья много переезжала, и школьную золотую медаль он получил в Новочеркасске. А потом все-таки вернулся в Москву – поступать на экономический факультет МГУ.Отчего на экономический? Сам Попов в одном из интервью говорил, что интерес к экономике в нем пробудила вышедшая в 1952 году книга И.В.Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» и развернувшаяся вокруг нее (пусть и в рамках полной лояльности) широкая дискуссия. С именем Сталина, заметим, жизнь сталкивала Гавриила Попова с мистической регулярностью: и когда в университете он стал Сталинским стипендиатом, и когда постепенно перестал принимать на веру экономические постулаты политэкономии, и когда, уже открыто, критиковал сталинизм в своих статьях и с трибун Съезда или Моссовета. Да и когда начал кампанию по возвращению Москве исторических названий площадей, улиц, районов станций метро, исчезнувших с карты города именно в сталинские годы – пожалуй, тоже.Впрочем, карьера Гавриила Харитоновича развивалась безо всякой мистики. В 1959 году окончил с отличием экономический факультет, затем кандидатская и докторская диссертации (тема – "Методологические проблемы теории управления социалистическим общественным производством"). Стал самым молодым в СССР доктором экономических наук: 1970 год, диссертанту – неполных 34. В некоторых биографических источниках слово «социалистическим» стыдливо опускается, и напрасно: бывший секретарь комитета комсомола МГУ, член КПСС с 1957 года, Попов ни в одной статье, ни в одном интервью Гавриил Харитонович не отрекался от тех или иных страниц своей биографии. Гигантскую массу общепринятых догм и принципов советской экономики, казавшихся нерушимыми даже самым лучшим умам, невозможно было отринуть в одночасье, да и вряд ли стоило – печальный итог иных резких переходов от одной стратегии к другой у нас перед глазами.Нет, он не «колебался вместе с генеральной линией партии». Понимание того, что экстенсивный путь развития экономики в конечном счете обречен, стало приходить до того, как об этом можно было говорить и писать безнаказанно. Попов не ждал перестройки – он, пусть постепенно, перестраивал себя сам. Его ученикам, будущим радикальным реформаторам, было легче: на их плечах не лежал столь весомый груз отживших или вовсе не работавших представлений, они могли позволить себе начинать с чистого листа. Попову же предстояло мучительно переписывать свой лист, наполняя его новым содержанием.Уже в первой половине 80-х на его лекциях и публичных выступлениях люди сидели на лестницах и подоконниках. Конспекты и магнитофонные записи (будто записи концертов Высоцкого или Галича 15-20 годами раньше), передавались из рук в руки. К 1985 году, к моменту прихода к власти М.С.Горбачева имя Гавриила Харитоновича Попова знали тысячи и тысячи. После выхода серии масштабных публикаций с критикой административно-командной системы и интервью фрондерским телепередачам вроде «Взгляда» или «Пятого колеса» – десятки, если не сотни тысяч. И, когда в марте 1989-го Союз научных и инженерных сообществ страны решал, кого избрать народным депутатом СССР, имя Попова прозвучало в числе первых.Выступления Гавриила Попова на «нардеповских» Съездах смотрела и слушала в прямых трансляциях уже вся страна. То была уже всесоюзная известность. На ее волне в марте 1990-го Попов становится еще и депутатом Моссовета (выдвинут блоком «Демократическая Россия»), в апреле – его председателем, а 12 июня 1991 года был избран первым в истории Москвы мэром. Разумеется за многовековую историю города были у него и градоначальники, и генерал-губернаторы, и председатели горсовета, и первые секретари горкома партии… Но главное отличие, по мнению многих, заключалось не в том, что «городского голову» отныне избирали, а не назначали, но в большей степени в том, что появление нового поста стало символом грядущих перемен.Это, к слову, прекрасно почувствовала и противостоявшая реформам фракция Политбюро ЦК КПСС. Недаром в «Обращении ГКЧП к советскому народу» прямо говорилось: «Префектуры, мэрии и другие противозаконные структуры все больше явочным путем подменяют собой избранные народом Советы». Явная неправда: «мэрии и другие структуры» были созданы теми самими Советами, в защиту которых якобы выступает ГКЧП. Видимо, именно символичность новых слов (пусть не исконно русских и звучащих порой чужеродно) и стоящая за ними неизбежность реформ вызвала сугубое раздражение.Попов резко выступил против ГКЧП, безоговорочно поддержав Президента РСФСР Б.Н.Ельцина и защитников Белого Дома. Собственно, он и сам был одним из защитников, постоянно приезжая в Белый Дом из мэрии. И о том, что медалью «Защитнику Свободной России» он гордится не меньше чем много более высокими по статусу наградами, Гавриил Харитонович говорил не раз.Его двухлетнее руководство городом не стало, увы, революционным. Разумеется, Попов – автор идеи бесплатной приватизации жилья и сферы обслуживания (реализованы эти идеи были уже после его ухода в отставку, но все же не забудем о том, кто их выдвинул первым). При нем был введен бесплатный проезд на общественном транспорте для пенсионеров. Исчезли – по меньшей мере, из центральной части города, – одиозные имена людей, чья роль в отечественной истории была, мягко скажем, спорной. Были разработаны (пусть на бумаге, – а что можно успеть за два года?) многие, затем осуществленные планы преобразований Москвы. И все же 6 июня 1992 года Гавриил Попов уходит в отставку, уступая должность вице-мэру Ю.М.Лужкову.Причины решения Попова однозначно озвучены не были. Противоречивыми были и комментарии самого экс-мэра. Рискнем предположить, что дело в решающей степени заключалось в той самой концепции власти мэра, о которой Попов говорил через пять дней после отставки в интервью «Независимой газете». Он собирался быть политическим, оппозиционным мэром, «выбивающим» у партийной номенклатуры те или иные блага и права для москвичей, а волею судьбы был поставлен перед необходимостью исполнять функции хозяйственника. Делать это ему было непривычно и, возможно, неинтересно. В этом случае и сама отставка, и передача власти человеку с огромным хозяйственным опытом выглядит совершенно логичной.Впрочем, и сегодня, спустя 26 лет, Гавриил Попов остается в городской политике человеком отнюдь не последним. В 2011 году он стал советником мэра Москвы С.С.Собянина. Многие считают его влияние на происходящее в городе весьма значительным. Что ж, возможно это именно то роль, которая устраивает и самого Гавриила Харитоновича, и тех москвичей, что не хотели бы расставаться со своим первым мэром.Андрей Старков
