Владимир Жарихин: Есть ощущение, что в те годы ситуация была несколько органичней
Отношения России с США и шире – с рядом стран Запада - ухудшаются на глазах. По сути, идет вторая холодная война. В чем ее отличие от холодной войны времен противостояния капиталистической и социалистической систем? И в чем причины нынешнего «похолодания» в политике?
На эти вопросы порталу KM.RU ответил известный политолог, заместитель директора Института стран СНГ Владимир Жарихин.
Владимир Жарихин. Стоп-кадр видео с youtube
- Сложно сравнивать прошлую холодную войну с нынешней. Я тогда был молод, полон сил, а сейчас компенсирую отсутствие сил пресловутой мудростью. В жизни было всякое, многое я повидал и к происходящему отношусь несколько философски. И все же есть ощущение, что в те годы ситуация была несколько органичней.
У нас были разные представления о будущем человечества, разная идеология. Мы искренне считали, что отстаиваем идеи справедливости, лозунг «от каждого по способностям, каждому по труду» и далее по списку. И одновременно это как-то сочеталось с нашим желанием пить джин-тоник, носить джинсы, слушать джаз.
Попивая джин-тоник, сделанный из отвратного венгерского джина и не менее отвратного таллинского тоника, мы чувствовали себя чуть ли ни «там». И все же тот мир был для нас органично чужим и враждебным, ведь мы его не знали и судили по отдельным иностранным фильмам, перезаписанной много раз музыке и проч.
Сейчас все не так: я был в том Капитолии, где заседают американские конгрессмены, ходил по кабинетам, с некоторыми из конгрессменов общался. И Париж уже не воспринимаешь так, как говорил писатель «Увидеть Париж и умереть».
Мы живем примерно так же, как они, смотрим примерно те же фильмы, одеваемся примерно в ту же одежду, едим одни и те же котлеты с булками и так далее. Миры уже не разные: мы стали частью капиталистического мира.
Так вот, причины нынешней холодной войны описал в свое время Владимир Ленин в работе «Империализм как высшая стадия капитализма». Идет борьба за рынки, за нефтяные, газовые и прочие потоки, борьба за главенство, короче, это и есть капиталистические противоречия.
Иными словами, борьба идей сменилась борьбой разных стран. Сейчас ты или на стороне своей страны, или – чужой. А раньше диссиденты были на стороне другой идеологии, и они смотрелись достаточно органично. Причем в какой-то степени мы признали их правоту. Диссиденты боролись за то, чтобы изменить нашу идеологию, не претендуя на то, чтобы нанести ущерб нашей стране.
Правда, ущерб они все же нанесли, но это другой вопрос. А сейчас, на мой взгляд, диссиденты выступают не за интересы своей страны, а за интересы другой.
Сейчас нас выталкивают из капиталистического мира, в который мы вошли и стали его частью. Внутри него мы боремся за достойное место, и в этом принципиальное отличие нынешней ситуации от той холодной войны. Смотрите, Франция имеет свою зону влияния, и, никого не спрашивая, посылает туда своих парашютистов.
Нам же говорят, что наше влияние не должно выходить за наши границы. Так сказала Хиллари Клинтон, когда занимала пост госсекретаря. Но мы тоже хотим зону влияния. Причем мы считаем, что это мы одержали победу над коммунизмом, а они считают, что это они нас освободили.
С их точки зрения, мы проиграли холодную войну, и мы – проигравшие. Это принципиальное различие в позициях.
Беседовал Дионис Каптарь
