К этому событию боливарианская республика готовилась больше года. Как минимум все это время разговоры здесь только и шли о голосовании в заксобрание. Оппозиция дежурно обвиняла власти, не предлагая ничего нового по существу, власти также рутинно оборонялись, обвиняя во всем «мировую закулису» и весьма успешно культивируя образ внешнего врага. А вот проблемы в стране растут несмотря на выборы как снежный ком: галопирующая инфляция, сокращение бюджетных поступлений, сопровождаемые падением доверия к действующему правительству. Удастся ли в таких условиях последователям великого команданте Уго Чавеса сохранить за собой власть хотя бы в венесуэльском однопалатном парламенте?
6 декабря венесуэльцы выберут 167 депутатов Национальной Ассамблеи. Казалось бы, почему именно к парламентском голосованию, т.е. выборам представителей законодательной власти страны приковано такое внимание? Дело в том, что впервые за все время боливарианской революции, которая ворвалась в страну в 1999 году вместе с приходом к власти Уго Чавеса, у оппозиционеров появились реальные шансы изменить ход истории в стране в свою пользу. Как минимум - заручиться общенациональной поддержкой. Именно об этом свидетельствуют практически все проводимые здесь опросы общественного мнения. А вот о том, что победа по абсолютному числу голосов не гарантирует получения абсолютного большинства в парламенте оппозиционные силы не говорят, а зря. Венесуэльское законодательство - весьма хитрая вещь. Штаты с абсолютно разным числом голосов, согласно конституции, могут избирать одинаковое число депутатов. Вот и выходит, что общее число проголосовавших может остаться за «Круглым столом демократического единства», объединяющим оппозиционные партии, а парламент - за красными, т.е. за «Великим патриотическим полюсом», проправительственным объединением во главе с Единой социалистической партией Венесуэлы.
А выбирают-то в Венесуэле именно заксобрание. Казалось, что эти выборы могли бы стать вполне себе рутинным событием. Видимо, так и стало бы, если бы не одно но. Они станут для венесуэльских социалистов первым серьезным общенациональным испытанием со времени прихода к власти в 2013 году на смену команданте Уго Чавеса для бывшего водителя автобуса Николаса Мадуро, да и в целом с начала боливарианской революции. Разговоры о том, что преемник - не чета предшественнику пошли сразу после смерти Чавеса. Вот только в то время нефть, которая является главным источником наполнения венесуэльского бюджета, на который приходится около 97% поступлений в госказну, стоила больше 100 долларов за баррель и служила мощной подпиткой для финансирования всевозможных соцпрограмм, позволившим, в частности, беднякам в стране перебраться из лачуг на склонах гор в весьма современное жилье, обзавестись высокотехнологичной бытовой техникой, покупать по бросовым ценам продукты питания первой необходимости, а также заправлять автомобили, не задумываясь о ценах на бензин (в настоящее время в Венесуэле цены на бензин остаются самыми низкими в мире - 40 литров 95-го стоят по черному курсу около 40 копеек).
Разумеется, что при такой социально-ориентированной политике государства экономика не может похвастаться сбалансированностью: инфляция по итогам 2015 года вряд ли удержится в пределах 100%, растет бюджетный дефицит, обесценивается национальная валюта (несмотря на сохранение трех официальных обменных курсов - в 6,3 и 12 боливаров за 1 доллар США для закупки различных субсидируемых государством товаров и услуг и около 200 боливаров для приобретения наличных долларов, на практике огромную роль играет черный курс американской валюты, а он уже составляет около 900 боливаров). Вроде бы ситуация должна складываться для оппозиции максимально благоприятно. Но ведь вот какое дело: антиправительственные силы взамен практически ничего не предлагают. Как обычно дежурно звучат обвинения властей в неэффективности, но внятных и понятных рецептов изменения ситуации в ответ не обозначается. Более того у «Круглого стола демократического единства» нет единого лидера. Есть ряд видных политиков, есть даже так называемые политзаключенные, а вот общенационального лидера нет. Отсюда и отсутствие единой позиции по политическому будущему и подходах к согласованности дальнейших действий: кто требует немедленной отставки правительства, кто готов подождать и выступает за постепенные изменения.
Однако что объединяет венесуэльских оппозиционеров - так это страх перед властью. Несмотря на все свои красивые и громкие политические речи они прекрасно отдают себе отчет в том, что в подобных условиях исправить экономическую ситуацию в стране им вряд ли удастся. Неминуемо потребуются непопулярные и тяжелые для населения меры. А еще они знают, что вся экономическая модель выстроена на командных начала, т.е. под чавистов. Вот и получается, что вроде шансы у оппозиционеров есть, а воспользоваться ими на деле не хотят сами.
Парадокс нынешнего голосования заключается в том, что несмотря на опросы общественного мнения, венесуэльцы поддерживают не столько оппозицию, сколько выступают за изменения ситуации в стране. Многие готовы проголосовать именно за изменения, а не за конкретных оппозиционных политиков. Вот и получается, что люди, уставшие от охоты за дефицитным субсидируемым государством товаром, который отдают, между прочим, по бросовым ценам (к примеру, пачка детских подгузников обходится по черному курсу в 10 рублей), желают как раз избавиться от бесконечных очередей. А вот понимания того, что с приходом к власти оппозиции ситуация может ухудшиться, привести к фактическому обнищанию огромного числа граждан, среди венесуэльцев в большинстве своем не наблюдается.
Между тем, бояться действительно есть чего. Во-первых, местные обозреватели сходятся в том, что ни одна политическая сила в настоящий момент не готова безмолвно смириться с невыгодными ей результатами голосования. Отсюда реальная опасность перерастания политических противоречий в уличные волнения. Впрочем, закончиться возможные протесты могут также быстро - не стоит списывать со счетов любовь венесуэльцев к празднованию грядущего Рождества, когда до уличных демонстрации попросту не останется времени. Во-вторых, уж больно раздражает Вашингтон политическая линия, продвигаемая боливарианскими властями! Действительно, где это видано, чтобы кто-то осмелился сам решать, что ему делать?! Тем более, после того, как лидер протестного антиамериканского движения и ближайший соратник Венесуэлы - Куба - начала процесс нормализации отношений с заклятыми врагами - США. В случае победы чавистов на выборах американцы вряд ли признают итоги голосования, а с учетом их влияния на оппозицию они запросто смогут сохранить серьезное влияние на внутриполитический процесс, особенно с учетом богатого опыта организации цветных революций - от Тбилиси до Киева и дальше по списку.
А что Россия? Для Москвы Каракас остается одним из ближайших партеров в Латинской Америке. Основы дружбы заложил Уго Чавес. Именно благодаря его воле начало развиваться сотрудничества между нашей страной и Венесуэлой в области военно-технического сотрудничества, а также добычи углеводородов. Дальше пришла поддержка и по линии различных международных организации, где представлены наши страны, а также всевозможных международных площадок и форматов. В нынешних условиях, когда каждый союзник наперечет, поддержка государства, обладающего крупнейшими в мире запасами нефти, может оказаться не бесполезной. Вот только абсолютной уверенности в том, что венесуэльская оппозиция, которая фактически смотрит в рот американцам, продолжит курс на выстраивание дружеских и партнерских отношений с Москвой, нет.
Парламентские выборы пройдут в воскресенье, официальные результаты станут известны уже в понедельник. Венесуэльцы выберут законодательную власть на ближайшие 5 лет, однако как бы ни закончилось голосование, в условиях президентской республики, а также жестко выстроенной чавистами вертикали власти, вряд ли стоит ждать резких изменений. Однако как для властей, так и для оппозиции голосование станет отличной возможность взвесить собственные силы и скорректировать свой курс. А там уже не за горами и подготовка к президентским выборам 2019 года…
