Логично, что в этой ситуации нужно либо отказываться от санкций как от метода, либо ужесточать их для того, чтобы усилить давление. ЕС же по сути ни сделал ни того, ни другого, и взял курс на продолжение текущей линии, неспособной привести к какому-нибудь результату. Подобная позиция вызывает очень много вопросов - как касательно реальной цели санкционной политики Евросоюза, так и относительно самостоятельности Европы в процессах принятия решений. «Санкции изначально носили ущербный и политизированный характер, не имеющий ничего общего к той теме, ситуации на Украине, под которую они были привязаны», - считает замглавы российского МИД Алексей Мешков.
В целом нынешнее решение ЕС объясняется тремя моментами. Во-первых, безосновательной надеждой Евросоюза все-таки вернуть Москву к доукраинской ситуации. Некоторые европейские политики считают, что Владимира Путина еще можно вынудить вернуться к тем правилам игры, в рамках которой все пространство от Атлантики до западных границ России позиционировалось как эксклюзивная европейская песочница, а Москве отказывалось в праве на сферу влияния. Надежда эта слабеет с каждым месяцем, но пока сторонников у нее достаточно.
Вторым аргументом является, безусловно, давление из-за океана. Европа уже давно не является самостоятельным центром силы, и Вашингтон имеет колоссальнейшее влияние на процесс принятия решений в ЕС. Разоблачения Эдварда Сноудена о контроле американских спецслужб за европейскими политиками - это лишь малая часть айсберга. На сегодняшний день американцам выгодна конфликтная модель российско-европейских отношений, поскольку в рамках этой модели им гораздо легче реализовывать свои национальные интересы как за счет европейцев, так и за счет россиян.
Наконец, третий аргумент - это нежелание ЕС выносить сор из избы. Учитывая нынешний кризис Евросоюза, в Брюсселе патологически боятся демонстрировать отсутствие европейской солидарности по ключевым вопросам. И поскольку ряд стран ЕС категорически против снятия санкций, то пришлось идти у них на поводу.
В Кремле отказываются как-то комментировать слухи о продлении санкций. «Нужно дождаться каких-то решений, пока решений еще нет», - говорит пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков. Но чиновник дал понять, что в случае подтверждения слухов решение ЕС без ответа не останется. «Во всем действует принцип взаимности», - подчеркнул Дмитрий Песков.
И дело тут не в какой-то обидчивости российского руководства, а в элементарном трезвом расчете. Для того, чтобы ЕС прекратил идти по санкционному пути давления и тем более не использовал этот ущербный метод для давления на Россию в других вопросах, где между Москвой и Брюсселем существуют расхождения, Кремль должен убедить Европу по двум пунктам: 1) Москва не поддается санкционному шантажу (почему российские власти и отказываются инициировать разговор о снятии санкций - это может выглядеть как признак слабости, готовности на уступки) и 2) любое давление не останется без ответа. Ни для кого не секрет, что часть западного политико-академического бомонда предлагает расширить санкции и усилить давление, однако другая часть не дает это сделать, справедливо опасаясь жестких ответов со стороны России (в том числе и по изменению отношения Москвы к территориальной целостности Украины). Для того, чтобы эти опасения существовали, европейцы должны быть уверены в том, что Москва никакие враждебные действия не оставляет без ответов.
Однако эти ответы должны быть здравыми и взвешенными. Именно поэтому Москва дала понять, что ее санкции (в отношении от тех же европейских) являются гибкими и могут меняться в зависимости от ситуации и потребностей российской экономики. По сути речь идет о чистом протекционизме, а также мерах соблазна в отношении отдельных европейских компаний из отдельных стран. В России не раз говорили, что могут допустить частичное снятие санкций в отношении «дружественных» европейских государств.
Распечатать
