Ликвидность – бомба замедленного действия

 »   » 
  • Опубликованно
  • Ликвидность – бомба замедленного действия

И сейчас у инвесторов есть повод для беспокойства. Их опасения начали с проблем мая 2010 года, когда, в считанные 30 минут основные американские фондовые индексы упали почти на 10%, прежде чем восстановились. Потом мы пережили «истерику» весной 2013 года, когда американские долгосрочные процентные ставки увеличились на 100 базисных пунктов после того, как тогдашний глава ФРС Бен Бернанке намекнул на завершение процесса ежемесячных покупок долгосрочных ценных бумаг Резервом.

Кроме того, в октябре 2014 года доходность казначейских облигаций США упала почти на 40 базисных пунктов в течение нескольких минут, что, как утверждают статистики, должно происходить только один раз в три миллиарда лет. Однако только в прошлом месяце в течение нескольких дней доходность десятилетних немецких облигаций выросла с 5 базисных пунктов до почти 80. Эти события вызвали опасения, что даже на очень сильных рынках – таких как американские акции и гособлигаций в США и Германии – нет достаточно ликвидности.

Проблемой является торговля высокочастотных трейдеров (HFT), которые используют алгоритмические компьютерные программы, чтобы следовать тенденциям рынка, они составляют большую долю сделок. Это создает, что неудивительно, стадное поведение. Действительно, торги акциями в США сегодня сосредоточены в начале и в последний час торгового дня, когда HFT наиболее активны; в течение остальной части дня рынки неликвидны, происходит лишь нескольких сделок.

Вторая причина заключается в том, что активы с фиксированной доходностью – например, государственные, корпоративные и облигации развивающихся рынков не торгуются на наиболее ликвидные биржах. Вместо этого они торгуются в основном на внебиржевом на неликвидных рынках.

В-третьих, ценными бумагами с фиксированным доходом владеют открытые паевые фонды. Они позволяют инвесторам мгновенно выйти из таких бумаг. Это чревато проблемами. К примеру, банк вкладывается в неликвидные активы, но позволяет вкладчикам требовать немедленного возврата вложенных средств. В этом случае может возникнуть ситуация, при которой необходимость продавать неликвидные активы может опустить их цену очень низко и очень быстро.

В-четвертых, до кризиса 2008 года маркет-мейкерами в инструментах с фиксированной доходностью были банки. Они держали большие запасы этих активов, обеспечивая тем самым ликвидность и сглаживая избыточную волатильность цен. Но с появлением новых правил, наказывающих за такие тори (через более высокие капитальные расходы), банки и другие финансовые учреждения сократили их рыночную деятельность. Так что теперь банки больше не выполняют свою роль стабилизаторов.

Подводя итог, пишет Рубини, политика мировых ЦБ по поддержанию ликвидности привела к падению доходности облигаций и росту инвестиций в неликвидные фонды облигаций, в то время как более жесткое регулирование означает, что маркет-мейкеры не могут выполнять свои функции. В результате, когда случаются неожиданности, например, ФРС сигнализирует о том, что ранее, чем ожидалось, начнет отказ от политики нулевых процентных ставок, резко растут цен на нефть или ВВП еврозоны начинает расти, переоценка стоимости акций и особенно облигаций может оказаться очень резкой и быстрой.

Такое сочетание макро ликвидности и неликвидности рынка - это бомба замедленного действия, заключает экономист. Пока что это привело только к ряду краткосрочных проблем и резких изменений доходности облигаций и цен акций. Но, со временем, чем дольше центральные банки будут вливать ликвидность, чтобы погасить краткосрочную волатильность, тем больше они будут подпитывать ценовые пузыри на рынках. Это парадоксальный результат политики в ответ на финансовый кризис. Рыночная неликвидность со временем способна стать причиной краха.

Очевидно, что в настоящее время мировая экономика и финансовые рынки существуют в ненатуральной, искусственной среде, которая начала формироваться по мере реализации экстренных механизмов стабилизации еще в 2009 г. на пике sub-prime кризиса в США, указывает старший управляющий по исследованиям и анализу отраслей и рынков капитала Промсвязьбанка Илья Фролов. Ряд классических моделей (то же правило Тейлора) указывают на то, что цикл ужесточения монетарной политики в США должен был начаться еще в 2011 г. Однако этого не случилось по причине, прекрасно описанной в статье Н.Рубини - рынки находятся в «ловушке ликвидности», когда даже частичное изъятие ее из системы может привести к катастрофическим последствиям для рынков. И в этой новой реальности мировые рынки существуют уже более 6 лет. 

Каковы могут быть пути выхода из ловушки ликвидности – вопрос, не имеющий однозначного ответа, говорит эксперт. ФРС готовит рынки к тому, что уже в этом году может начаться плавный цикл роста стоимости федеральных фондов (мы ожидаем, что на первых порах регулятор ограничится повышением ставки на 1/8 процентного пункта, дабы избежать шока), но это повышение едва ли способно изменить сложившийся за последние годы рельеф - глобализация и технологии (компьютеризация/интернетизация/роботизация, новые материалы, постепенное изменение энергетической парадигмы и пр.) толкают цены на конечную продукцию вниз, а страхи вхождения крупнейших экономик в дефляционный штопор - это уже привычный кошмар любого главы центробанка.

Фактически, констатирует Илья Фролов, у ведущих ЦБ остается только один выход - продолжать эмиссию и принимать на свои балансы новые порции бумаг, насыщать рынок новой ликвидностью, пытаясь сдвинуть индекс потребительских цен хотя бы в слабо положительную область, что мы отчетливо видим сейчас в Японии и еврозоне. Хотя доля Банка Японии и ФРС на рынках облигаций уже превышает 20%, а ЕЦБ активно наращивает свое присутствие, их ресурсы явно не исчерпаны. Поэтому не стоит быть столь категоричными и ждать какого-либо коллапса на рынках, по крайней мере, в обозримой перспективе  - текущая политика низких ставок, бурный рост фондовых рынков и отрицательные ставки по депозитам - это new normal, в которой финансовая система обречена существовать.  

Риски вполне могут возникнуть в случае избыточной эмиссии, соглашается аналитик IFC Markets Дмитрий Лукашов. Пока же такого не наблюдается. «О неизбежном «крахе» экономики США я впервые услышал ещё в 2001 году после обвала акций интернет-компаний (доткомов). Как все мы знаем, прошло почти 15 лет и ничего особо страшного не произошло», – иронизируе5т эксперт.

ФРС осуществила три этапа «политики количественного смягчения» и благополучно закончила денежную эмиссию в конце прошлого года. Сейчас аналогичные действия предпринимают ЕЦБ, Банк Англии и Банк Японии. У многих экономистов возникает вопрос - а куда же деваются все эти напечатанные доллары, евро, фунты и иены? Есть простой ответ, указывает Дмитрий Лукашов. Во-первых, часть из них абсорбирует мировая торговля. Во-вторых, большую часть данных валют, в виде гособлигаций, приобретают развивающиеся страны в свои валютные резервы. В последние годы эти резервы в целом по странам мира увеличиваются, а вот падение мировых цен на нефть действительно может сократить стерилизованную долларовую массу и оказать негативное влияние на экономику США.

Распечатать

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Читайте также

Мультимедиа